Кто тут поблескивает глазками вместо того, чтобы сопеть в две дырки? У-у-у, малыш, ты доведешь меня когда-нибудь! Ну, ладно, хватит притворяться, слушай сюда, я расскажу тебе историю.
Это была старя ведьма, на днях ей исполнилось сто пятьдесят. Жила она огромном сером доме, разделенном на множество отдельных жилищ, и со времен последней войны звалась бабой Зиной. Порою она выползала на улицу с помощью старой узловатой палки и, кряхтя отправлялась по старушечьим делам. Но это навряд ли по старушечьим, на самом деле отправлялась она по делам ведьмовским – травок нарвать, купить полотенец, которым покойника вытирали, или даже приобрести немного человеческой крови. Ведьмой она была черной, творила дела злые, но виновной себя не признавала. Говорила она, что ей жить не на что, что нужда страшная не позволяет оставить ремесла, и кляла страшными словами страну свою с правителями ее.
Кое-как пробивалась баба Зина мелочными делами, пока не появился у нее «внучок». Это был молодой, но наглый тип, о которых говорят, что они скользкие. Этот паренек услышал нечаянно о колдунье и решил, что бабуле не хватает правильного менеджмента, чтобы начать зарабатывать «реальные бабки». Нагло явился он к ней, начал стращать знакомствами, силой хотел заставить подчиниться. Баба Зина согласилась, пошептала что-то на фотографию местного авторитета, отчего тот вскорости и представился. Не догнала крутого бизнесмена пуля бандитская, слово старушечье верней оказалось. На следующее утро наглый хмырь явился к старушке, как большое благодеяние бросил ее на стол капельку денег и нагло согласился выпить чаю с постными бубликами. Завела его бабка на кухню, а потом как протянет руку свою дрожащую к животу парня, как засунет ладонь в живот, словно в воду. Вытянула ведьма из живота что-то склизкое, формой на фасолину похожее и отскочила с неизвестно откуда взявшейся прытью к столу, а на столе нож лежал. Показала бабка Зина плоть в руке парню, сказала, что это почка его. Вот возьмет она ножичек, полоснет, и кончится тогда гость ее, всенепременно кончится. Парень засуетился, на колени бухнулся, каяться начал, предложил обсудить ситуацию. Согласилась старуха.
Обговорили, пришли к согласию. Будут они людишек волшбой мучить и деньги за это поровну делить. Пошли дела громкие, дела странные, дела страшные.
На вид бабка Зина стала той счастливой старухой, что хоть и не перебралась к детям, разбогатевшим после краха сверхдержавы, но все же получает от них любую помощь. Завидовали ей соседки старые, ох и завидовали «внуку», уважает ее, души в не чает, любой каприз исполняет.
Время шло, разбогатевшая ведьма получила возможность добывать редкости разные, что купит по случаю, что украдут для нее по заказу, а что притащит «внучок» мерзопакостный, а откуда он взял, кто его знает… И вот попало в руки ведьме книга древности страшной, непонятными письменами исписанная. Не сразу бабка нашла человека, который перевел ее, но все же нашла. Прочитала перевод, и встали дыбом ее реденькие волосики.
То была книга об именах, о том что можно сотворить с чужим именем. О, сколько возможностей давало это знание, знал бы ты, мой малыш, не обижался бы что я тебя только так и называю, никогда по имени не зову. А ведьма наша начала решила опробовать новую сила. Написала она имя знакомца своего на белой бумаге, а потом взяла и перечеркнула написанное. Заболел человек. Написала бабка другое имя и стерла с бумаги. Исчез человек. Написала третье имя, да так что буквы кривыми получились, изломанными. Отвела от человека удачу, искривила судьбу. Ох, и понравилось ведьме это. Верное дело и хлопот никаких, уж стара она стала – обряды на кладбище творить не по силам уже.
Проще стало бабе Зине, веселее, словно каждое имя словно вливала ее гнилые жилы по году жизни. Порою играла она с именами не за деньги уже, а просто так, для развлечения. Малыш, не знаю я, сколько длилась эта игра, не знаю, но скажу, что окончилась и она. Все кончается, и всем сестрам раздается по серьгам.
Поздней ночью старуха почивала крепким сном безвинного младенца, даже ты малыш, давно не спишь так сладко. Спала, да разбудили ее звонком в дверь. Поминая отца своего, дьявола, встала ведьма и открыла дверь. На пороге стоял ее «внучек». Стоял, а потом упал. По частям упал: сначала голова, потом плечи, потом туловище тремя пластами развалилось, а следом уже и ноги. Отступила от дверного проема ведьма, прокричала слова заклятья, а в ответ - шипение ветра. Холодно стало, запахло плесенью.
Тени выползли из углов. Бабка включила огни, осветились углы ее жилища, но тени не исчезли. Они пришли за своими именами, ибо были тени – Безымянными. Кружились они вокруг старухи, морозили ее душу. Выпытывали свои имена. Не сразу сдалась злая колдунья, прокричала она все заклинания, что знала, чертила руками знаки, да только на безымянных не действовало это. И вытянули они из нее, все вытянули, каждое имя, каждый звук. Утром упала ведьма на пол и померла, когда последний Безымянный получил свое имя назад.
Вот и все, коротенький вышел рассказ. Спи теперь, малыш, и не пытайся меня больше обмануть. До-до все видит.
Это была старя ведьма, на днях ей исполнилось сто пятьдесят. Жила она огромном сером доме, разделенном на множество отдельных жилищ, и со времен последней войны звалась бабой Зиной. Порою она выползала на улицу с помощью старой узловатой палки и, кряхтя отправлялась по старушечьим делам. Но это навряд ли по старушечьим, на самом деле отправлялась она по делам ведьмовским – травок нарвать, купить полотенец, которым покойника вытирали, или даже приобрести немного человеческой крови. Ведьмой она была черной, творила дела злые, но виновной себя не признавала. Говорила она, что ей жить не на что, что нужда страшная не позволяет оставить ремесла, и кляла страшными словами страну свою с правителями ее.
Кое-как пробивалась баба Зина мелочными делами, пока не появился у нее «внучок». Это был молодой, но наглый тип, о которых говорят, что они скользкие. Этот паренек услышал нечаянно о колдунье и решил, что бабуле не хватает правильного менеджмента, чтобы начать зарабатывать «реальные бабки». Нагло явился он к ней, начал стращать знакомствами, силой хотел заставить подчиниться. Баба Зина согласилась, пошептала что-то на фотографию местного авторитета, отчего тот вскорости и представился. Не догнала крутого бизнесмена пуля бандитская, слово старушечье верней оказалось. На следующее утро наглый хмырь явился к старушке, как большое благодеяние бросил ее на стол капельку денег и нагло согласился выпить чаю с постными бубликами. Завела его бабка на кухню, а потом как протянет руку свою дрожащую к животу парня, как засунет ладонь в живот, словно в воду. Вытянула ведьма из живота что-то склизкое, формой на фасолину похожее и отскочила с неизвестно откуда взявшейся прытью к столу, а на столе нож лежал. Показала бабка Зина плоть в руке парню, сказала, что это почка его. Вот возьмет она ножичек, полоснет, и кончится тогда гость ее, всенепременно кончится. Парень засуетился, на колени бухнулся, каяться начал, предложил обсудить ситуацию. Согласилась старуха.
Обговорили, пришли к согласию. Будут они людишек волшбой мучить и деньги за это поровну делить. Пошли дела громкие, дела странные, дела страшные.
На вид бабка Зина стала той счастливой старухой, что хоть и не перебралась к детям, разбогатевшим после краха сверхдержавы, но все же получает от них любую помощь. Завидовали ей соседки старые, ох и завидовали «внуку», уважает ее, души в не чает, любой каприз исполняет.
Время шло, разбогатевшая ведьма получила возможность добывать редкости разные, что купит по случаю, что украдут для нее по заказу, а что притащит «внучок» мерзопакостный, а откуда он взял, кто его знает… И вот попало в руки ведьме книга древности страшной, непонятными письменами исписанная. Не сразу бабка нашла человека, который перевел ее, но все же нашла. Прочитала перевод, и встали дыбом ее реденькие волосики.
То была книга об именах, о том что можно сотворить с чужим именем. О, сколько возможностей давало это знание, знал бы ты, мой малыш, не обижался бы что я тебя только так и называю, никогда по имени не зову. А ведьма наша начала решила опробовать новую сила. Написала она имя знакомца своего на белой бумаге, а потом взяла и перечеркнула написанное. Заболел человек. Написала бабка другое имя и стерла с бумаги. Исчез человек. Написала третье имя, да так что буквы кривыми получились, изломанными. Отвела от человека удачу, искривила судьбу. Ох, и понравилось ведьме это. Верное дело и хлопот никаких, уж стара она стала – обряды на кладбище творить не по силам уже.
Проще стало бабе Зине, веселее, словно каждое имя словно вливала ее гнилые жилы по году жизни. Порою играла она с именами не за деньги уже, а просто так, для развлечения. Малыш, не знаю я, сколько длилась эта игра, не знаю, но скажу, что окончилась и она. Все кончается, и всем сестрам раздается по серьгам.
Поздней ночью старуха почивала крепким сном безвинного младенца, даже ты малыш, давно не спишь так сладко. Спала, да разбудили ее звонком в дверь. Поминая отца своего, дьявола, встала ведьма и открыла дверь. На пороге стоял ее «внучек». Стоял, а потом упал. По частям упал: сначала голова, потом плечи, потом туловище тремя пластами развалилось, а следом уже и ноги. Отступила от дверного проема ведьма, прокричала слова заклятья, а в ответ - шипение ветра. Холодно стало, запахло плесенью.
Тени выползли из углов. Бабка включила огни, осветились углы ее жилища, но тени не исчезли. Они пришли за своими именами, ибо были тени – Безымянными. Кружились они вокруг старухи, морозили ее душу. Выпытывали свои имена. Не сразу сдалась злая колдунья, прокричала она все заклинания, что знала, чертила руками знаки, да только на безымянных не действовало это. И вытянули они из нее, все вытянули, каждое имя, каждый звук. Утром упала ведьма на пол и померла, когда последний Безымянный получил свое имя назад.
Вот и все, коротенький вышел рассказ. Спи теперь, малыш, и не пытайся меня больше обмануть. До-до все видит.
-
-
24.06.2010 в 16:21-
-
24.06.2010 в 16:41