---

Я никогда в этом не сомневалась!

прошла один забавный тест. вот результат!

Вы вышли на улицу и увидели готического принца, тобиш Улькиорру

Вы тихонько пропели про себя "Вот он я готический твой принц" Вы пошли в парк.. молчали, и в конце концов побежали наперегонки до ближаеше го магазина (единственного в городе) где продавали зелёную подводку<a target="_blank"

---

ну фто, кому-нибудь интересно, что сегодня за песня вечера?
никому, но я все равно скажу.


да, это канкан!

---

выглянула в окно, а там, о боже! Под моим окном цветет вишня. это радует и очень.

---

праздник

Всех,всех, всех поздравляю с Первым мая, праздником огородов и шашлыков!

---

Барбарелла

Если вам нет восемнадцати, или есть, но вы не успели отрастить себе чувство юмора, то лучше этот фильм не смотреть

---

какой русский не любит .... квас? Квас вкусный и полезный национальный напиток, приготовить его несложно. Главное помнить, что самое важное - дрожжи. без них ничего хорошего не будет. я делаю так: иду на рынок и покупаю первые попавшиеся дрожжи брусочком. Поэтому раз на раз не приходится. Далее я делаю закваску, крошу дрожжи в баночку, сыплю сахар, разламываю засохший хлеб и заливаю теплой водой (ТЕПЛОЙ, не горячей, не холодной, иначе хана дрожжам!). Все это делается на глазок, поэтому опять таки результат непредсказуем, но ожидаем. Закваска оставляется на сутки, играет, бурчит, пенится, поэтому баночка должна стоять в тарелочке, иначе окажется в луже. И вы тоже.
Теплая(!) кипяченая вода, ведро примерно, сахар, много и закваска все это должно оказаться в ведре или большой кастрюле с крышкой, перемешаться и оставляться на ночь в теплой кухне)

@темы: рецептик

---

ням, моя любимая пара.

@темы: картинки

---

песня вечера - тишина. мне плохо....
Не верьте, я слушаю вот это

---

Статья, очень интересна для тех, кто пишет или пытается писать. взята здесь [J]www.kmt.graa.ru/textbook_d.php?cr=318&see=1...[/J]

Очень важна в литературном произведении первая фраза», — говорил нам на семинаре молодых писателей-фантастов в Дубултах (а было это лет 15 назад) родоначальник советской «космической оперы» Сергей Снегов. Долго я думал над первой фразой этих заметок — и решил начать именно с нее. А дальше должно уже само пойти-покатиться...

Но спешу оговориться: никакое это не литературное произведение, а именно заметки, не весьма систематизированные, винегрет, сварганенный как из собственных, так и позаимствованных мыслей; возможно, кому-то из начинающих писателей-фантастов он действительно будет хоть чем-то полезен. Все-таки уже одиннадцатый год имею возможность знакомиться с рукописями начинающих авторов. По собственным прикидкам, прочитал их тыщ пять, не меньше. Так что о чем-то судить, наверное, могу.

Однако, пора и закругляться с вступительной частью — уж больно затянулась. Вот, кстати, и первый совет-пожелание: не усыпляйте читателя занудными длиннющими вступлениями. Лучше сразу — быка за рога! Начните с интересного эпизода, подденьте читателя на крючок, зацепите его внимание — а уж потом, по ходу повествования, растолковывайте, что к чему, и зачем, собственно, герой мочил из бластера этих зеленых чудиков...

Такой вот совет... нет, все-таки, не совет (как пишет один небезызвестный московский фантаст: «Вздумал, скотина, учить писать. Да мы сами умеем исчо лучше!!!») — я просто высказываю свое мнение, а уж дело начинающего автора — прислушаться к этому мнению или нет.

Неплохо бы, по-моему (и не только по-моему!), прежде чем приступать к работе над текстом, определиться, ЧТО вы, собственно, хотите сказать своим произведением. Зачем пишете? Чтобы поставить проблему? Указать путь ее решения? Привлечь внимание к чему-то, о чем-то предупредить? Просто развлечь?

Замечательный советский фантаст Дмитрий Биленкин говорил о четырех метатемах литературы: духовный мир человека; деловые и межличностные отношения; человек и общество, природа; человек — и то, что лежит за горизонтом прогресса, но, может быть, когда-либо и реализуемое... Четвертая метатема — это именно метатема фантастики. Хотя невооруженным глазом заметно, что сегодня это определение годится, скорее, только для той ветви фантастики, которая именуется «научной» и ныне не в фаворе. Может быть — «человек — и все необычное»? Ну да бог с ними, с определениями. О чем писать — вы знаете. Вперед! За мной, так сказать, начинающий писатель!

Только рванули со старта, а на пути — первый столб. Бац! Вот послушайте, что говорит «матерый человечище», он же Лев Толстой: «Художественное впечатление, то есть заражение получается только тогда, когда автор сам по-своему испытал какое-либо чувство и передает его, а не тогда, когда он передает чужое, переданное ему чувство. Этого рода поэзия от поэзии не может заражать людей, а только дает подобие произведения искусства». А Голсуорси, словно они сговорились, вторит Льву: «Если человек не составил себе какого-то представления о жизни на основании собственной жизни, чувств и опыта, то ему нечего сказать такого, что другим стоило бы слушать».

А если автору всего лишь восемнадцать-двадцать, и опыта жизненного, сами понимаете...

Конечно, аргументировать что-либо с помощью цитат — метод не весьма корректный, ведь на каждую цитату может найтись «противоцитата». (Помнится, в 80-х годах прошлого тысячелетия киевское издательство «Молодь» отвергло мою повесть, аргументировав свою отповедь одной-единственной цитатой из какого-то выступления большого знатока фантастики летчика-космонавта СССР В. Севастьянова. Советским, мол, фантастам негоже писать о возможной гибели человечества. Так я им в ответ столько «противоцитат» поприводил! Правда, мне это тогда не помогло...).

Ага, вот и Буало тут же объявился: «...если замысел у вас в уме готов, / Все нужные слова придут на первый зов».

И притом, скажет начинающий, это же о художественной литературе вообще, о реальной, так сказать, жизни, а не о фантастике. В фантастике можно и без опыта — была бы интересная идея да лихо закрученный сюжет, а опыт тут и вовсе ни при чем. И вообще, что нам все эти толстовы с голсуорсями!

Спорить не буду. Пишут ведь молодые, неопытные, и пишут интересно — убеждался не раз и не два! И чудесно. Значит, это от Бога. И, в конце концов, и опыт, и техника письма — дело наживное. Только течет ко мне целый поток рукописей, которые я называю для себя «студенческой литературой». И не потому что авторы обязательно студенты (хотя таких большинство). Просто манера изложения, изображение персонажей этакие... м-м... несколько наивные, ученические, и в главном герое, протагонисте, всегда виден сам автор. «Красивостей», рассуждений пруд пруди — человек душу свою изливает, и это, в общем-то, понятно. Но изливаться уместнее, наверное, за пределами произведения — в личном дневнике, письме к другу или же в разговоре с ним за бутылкой пива... Опять же, не совет, а мое мнение: не тонуть в личном, не плодить из рассказа в рассказ собственные отражения... Хотя тут можно и поспорить.

Повторю: и опыт, и техника — дело наживное, и если тянется рука к перу, перо к бумаге — не придерживай руку: пиши! Как же еще научиться писать, если не писать?

Так, пойдем дальше. Выскажу сейчас мысль весьма банальную, общеизвестную, но от этого не ставшую менее верной: любой писатель должен обладать высокой общей культурой, образованностью, эрудированностью — называйте как хотите, но вы меня, надеюсь, поняли. А писатель-фантаст, к тому же, должен быть еще и дилетантом-многостаночником, то есть иметь представление, пусть даже поверхностное, о самых разных вещах.

«Мы — таксы, выросшие под книжным шкафом», — сказал как-то в тех же Дубултах тогдашний «семинарист» Алан Кубатиев. (Ау, Алан! Читаешь ли нашу «Интересную газету» в своем Кыргыз... или Казах... в общем, где-то там?). Он сказал — а я, умник, в тот же день и записал. И сейчас вот раскопал эту фразочку в одном из своих дневников — пригодилась-таки! (Кстати, народ, никому, случайно, не попадала в руки общая тетрадь салатного такого цвета, оставленная в 2001 году либо в харьковской гостинице «Мир» после «Звездного моста», либо в поезде «Харьков-Одесса» — там несколько лет моей жизни! Отблагодарю, как положено...).

Так, о чем это я? А, о таксах. Таксы — это, конечно, не орлы, взмывающие ввысь, но — выросшие под КНИЖНЫМ шкафом! К сожалению, от произведений многих начинающих, которые мне приходится читать, создается впечатление, что авторы росли где угодно, но не то что книжного шкафа — букваря рядом не было... Особенно удручает, что не знают русского языка российские авторы (писателям из Украины еще хоть какую-то скидку сделать можно; я и сам, прожив здесь достаточно долго, нет-нет да и начинаю сомневаться, как правильно то или иное слово звучит по-русски — и лезу в орфографический словарь. Но ведь лезу же! Коль взялся писать на русском языке — пиши грамотно). Братцы, честное слово, зло берет! Неграмотно написанную рукопись не то что публиковать — читать не хочется. И, думаю, не один я такой капризный из редакторского племени.

Да что рукописи — подавляющее большинство произведений приходит по электронной почте, написаны они в «ворде», который ошибки распознает (правда, не все) — так и «вордовский» текст на экране моего компьютера аж красный весь от подчеркиваний... Начинающие, не пожалейте денег на словарь!

Еще одна банальность (и уж такая банальная, что дальше некуда): книжки-то все-таки почитывайте, и не только фантастику, а «классиков», Пушкина, там, Чехова и так далее. Не творите произведения-кальки с компьютерных игр и «видиков». А такое мне попадается довольно часто, вплоть до этих набивших оскомину фраз: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь?», «Ты в порядке?» и т. д.

Приношу извинения тем, кого этими своими пассажами невольно обижаю, кто и образован, и грамотен, и со штатовских боевиков ничего не срисовывает. Но ведь не выдумал же я все это... Кое-кто, как говорится, Бабеля с Бебелем путает, а «дефиницию» с «дефекацией».

Да, принимаю возражения насчет того, нужна ли писателю-фантасту такая уж эрудированность, Мол, если необходимо что-то уточнить по ходу сюжета — можно и специальную литературу полистать, и вообще сначала изучить тему, а потом писать. Безусловно. Согласен. Сформулирую рекомендацию так: автор обязательно должен хорошо знать то, о чем пишет. Не знаешь — узнай, в наши дни нужную информацию раздобыть не так сложно. Все должно быть достоверно, без «развесистой клюквы». На этот счет хорошо сказал Андрей Валентинов (Шмалько) в докладе на харьковском «ЗМ-2002». Доклад опубликован в российском «Питерbook», новом харьковском альманахе «Созвездие Эдем» и в октябрьском номере «Порога». Для тех, кто не слышал и не читал, процитирую (Андрей, надеюсь, ты не возражаешь?). Говоря о произведениях русскоязычных фантастов, А. Валентинов отмечает: «С достоверностью вообще беда. Именно тут дилетантизм достигает прямо-таки Эвереста. Скажем, ныне как никогда популярна историческая фантастика. И что же? В одной книге, где действие происходит в XI-XII веках, славным городом Багдадом правит не халиф, а эмир, который лопает помидоры, привезенные из еще не открытой Америки, а его подданные подсчитывают загадочные «таньга», которые в Багдаде хождения не имели. В другой книге небо России терроризирует загадочная эскадрилья СС, в третьей, тоже про мировую войну, в германской армии вовсю функционируют партячейки НСДАП, которых до 1944 года там в помине не было. Интересно, что, по крайней мере в одном случае, автору было указано на несоответствие, причем еще до выхода книги в свет. И что же? А ничего, автор преспокойно ответствовал, что, во-первых, читатели и так слопают, а во-вторых, он, автор, «так видит». Это, мол, параллельная реальность.

Вы скажете, мелочи? Кому в самом деле интересно, существовали в действительности эскадрильи СС или их в помине не было? Но ведь лиха беда начало. Сначала этакая «параллельная реальность», затем — параллельный язык, в результате же — параллельная литература, то есть паралитература, та самая, глянцевая. А потенциальный читатель, открыв обложку и прочитав про багдадского эмира, лишь пожмет плечами, плюнет — и утвердится во мнении, что слухи о маразме того, что сейчас называют фантастикой, не так уж далеки от истины.

Это только пример. Желающие могут подойти к книжному лотку, не глядя цапнуть первую же попавшуюся книгу с драконом или звездолетом на обложке и перелистать, дабы убедиться, что подобные «эмиры» гнездятся всюду — и в авторской речи, и в диалогах, и в том, что авторы считают сюжетом».

Каково, а? Я подписываюсь под этим всеми руками и ногами.

Уф-ф... Переведем дух и двинемся дальше. Перечитал все написанное и вижу: какой-то «ругательный» у меня винегрет получается. Собирался тихо-мирно высказать свое мнение, а сам... Ладно, сбавим обороты, а то эк занесло!

Маленькая пометочка для начинающих. Рекомендую прочитать хотя бы «Введение в литературоведение» (для тех, конечно же, кто не читал) — там изложены азы, основы искусства создания литературного произведения. И как минимум ничего не потеряете, если несколько вечеров проведете за чтением книг Яна Парандовского «Алхимия слова», Жана-Поля Сартра «Слова», Виктора Шкловского «О теории прозы»...

Несколько слов о функции фантастики, ее назначении. Лет этак пятьдесят назад все у нас было предельно ясно: наша (в смысле, советская) фантастика — это ликбез для тех, кто не в курсе новых веяний в области науки и техники, кто не знает, как будут устроены электромобили, управляемые по радио трактора и фотонные звездолеты. Потом (или тогда же?) наша фантастика стала рупором нашей же идеологии, вовсю клеймила черные силы, загнивающие по ту сторону «железного занавеса», и рисовала пасторальные картины светлого коммунистического завтра. Воспитывала. Но и готовила человека к встрече с неведомым.

А теперь? Еще раз вопрошу: с какой целью начинающий автор принимается ваять произведение? Чтобы сеять разумное, доброе, вечное? Поделиться с миром какой-то оригинальной идеей? Или просто развлечь народ?

При чтении современной фантастики создается впечатление, что во главу угла сейчас поставлена функция именно развлекательная. Это же относится ко многим рукописям, поступающим в «Порог». К концу рабочего дня мне начинает мерещиться, что в углу моего кабинета притаилась армия черных магов, а на шкафу устроилось целое полчище драконов. «Когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за пистолет», — кажется, так говорил министр пропаганды Третьего рейха. Когда я начинаю читать новое присланное произведение и натыкаюсь на слова «маг», «дракон», «артефакт», «рыцарь», «дьявол»... ладно, не будем о грустном. И о когорте эпигонов Профессора тоже не будем. И о всяких-разных конанах. Писания в стиле «в крови и сперме по колено» — как говорил Кир Булычев. Пожелаю начинающим не зацикливаться на этих темах.

Писатель-фантаст Георгий Гуревич еще лет двадцать назад отмечал: «Есть ли отличительная черта у этого поколения [тогдашних «молодых». — А. К.]. Есть, пожалуй: полное безразличие, даже пренебрежение к научности, использование фольклорных образов — ведьм, леших, драконов, смешение сказки с роботами, со сверхсовременной техникой. Не о серьезном и не всерьез!»

Плохо это или хорошо? Если это не перепев, не подражание — то почему бы и нет? Но с перепевами мне приходится встречаться гораздо чаще, чем с действительно оригинальными, самобытными произведениями. Наверное, подражательность почти неизбежна в начале творческого пути — как почти неизбежна в детстве корь. Но начинающим нужно искать свой стиль, свои темы — хотя задача эта и не из самых легких.

Думаю, не открою начинающим Америку, если скажу, что художественное (в том числе и фантастическое) произведение — это своего рода триада, единство трех составляющих: идеи, сюжета и языка (возможно, сюда нужно добавить и стиль?). Идея — что хотел сказать автор своим произведением. Сюжет — в какой форме он это делает. Язык — средство реализации сюжета, который (в смысле сюжет) реализует идею. Убери любой из этих элементов — и произведения не будет (хотя многие уродцы от рождения ухищряются воплотиться в виде книг — ну, это уже на совести издателей). Тут у меня припасена небольшая обоймочка очередных цитат. Сразу всю ее и выпущу (за абсолютную точность не ручаюсь, поскольку воспроизвожу по памяти):

«Нужно, чтобы было что сказать, и нужно умение сказать это интересно» (Ф. Фицджеральд).

«Надо писать или о том, о чем никто не писал, или о том, о чем уже писали, но лучше» (Э. Хемингуэй).

«Все виды литературы хороши, кроме скучной» (Вольтер).

А теперь вновь предоставлю слово А. Валентинову. Все тот же доклад на харьковском «ЗМ-2002»:

«Медвежью услугу новому поколению фантастов оказали, сами того не желая, те, кто десять лет назад боролся за само существование русскоязычной фантастики. Они победили, появилась возможность печататься, открылись книжные серии, выросли новые читатели. Нынешние авторы пришли по сути на готовое. Не надо бороться, не надо доказывать свое право на существование. Конечно, и сейчас требуется и помощь, и везение, и какой-никакой талант, но все же дорога молодежи уже расчищена. Более того, эта дорога снабжена метками и указателями. Можно уже не бороться за само право быть фантастом. Более того, можно не напрягаться, не выдумывать новое: вот вам космический боевик, вот — славянская фэнтези. Можно не изобретать велосипед, а, взяв чужой напрокат, ехать по глубокой колее. Так даже безопаснее, ибо новое — это всегда риск. Вот и едут — чужой колеей на чужом велосипеде. Отсюда и затянувшийся период ученичества. Зачем выдумывать свое, когда можно писать под Лукьяненко, под Олди, под Головачева. Конечно, это второй сорт, но... Но ведь печатают, а от добра добра, как известно, не ищут. В результате же... В результате же: вторичность идей и сюжетов, ежели таковые вообще присутствуют. В лучшем случае берется уже готовая схема (скажем, едет барон, видит — дракон), а остальное — по уже имеющимся лекалам; пугающая небрежность, ежели сильнее не сказать, к языку, образам, речи персонажей, структуре текста, одним словом, литературный дилетантизм в худшем виде...»

По-моему, не в бровь, а в глаз.

Да, оригинальную идею изобрести тяжеловато. Но тут совет начинающим может быть только один: ищите! И, возможно, обрящете. Если действительно хотите оставить след в литературе вообще и фантастике в частности — а не просто наследить.

Что первично — идея или сюжет? А это когда как... Тут, думается, уместно будет привести выдержки из давнего выступления Б. Н. Стругацкого на заседании Ленинградского семинара писателей-фантастов: «Всякий человек, который написал в жизни хотя бы двадцать авторских листов, знает, что существуют две методики написания фантастических вещей. Методика номер один — это работа от концепции. Вы берете откуда-то, высасываете из пальца некую формулировку, которая касается свойств общества, мира, Вселенной, а затем создаете ситуацию, которая наилучшим образом ее демонстрирует. Второй путь, сами понимаете, обратный. Вы отталкиваетесь от ситуации, которая почему-то поражает ваше воображение, и, исходя из нее, создаете мир, одной из граней которого обязательно будет определенная концепция. Если ситуация интересная, полная, захватывает большие куски мира, то рано или поздно откуда-то выделится концепция и станет если не стержнем вещи, то во всяком случае, значительной, важной ее ветвью. (...) Притом, мне кажется, что УПРАВЛЯТЬ методикой нельзя. Нельзя поставить задачу — напишу-ка я концептуальную повесть и придумаю-ка я концепцию. Нельзя придумать концепцию, она приходит, может быть, из разговоров, из споров, из книг — она приходит, и тогда, если она возникла, если она содержательна, вы рождаете из нее ситуацию. То же самое и с ситуацией...»

Нескромно ссылаться на самого себя, но уж больно хочется — иллюстрация к словам Бориса Натановича довольно яркая. Моя дилогия «Зверь из бездны» выросла из одной-единственной фразы, которую я буквально краем уха услышал, случайно оказавшись в зоне досягаемости телевизора...

Сюжеты... Что ж, в отличие от идей, их можно насочинять море разливанное — если действительно есть в душе искра Божья и творческий зуд. Только сразу скажу начинающим: повествование о том, как пресловутый Вася Пупкин добывает желанный артефакт, сражаясь со злобными блямблямчиками — это вовсе не фантастика. И, вероятно, не литература. Эх, насчет подобных сюжетов много мог бы я привести примеров из своей редакторской практики — только места не хватит. Поэтому — всего один. Sapienti sat. Некий герой, вооружившись лазерным мечом, ушел из отчего дома и отправился «квестовать» по разным мирам. Одного злодея прибил, от второго ушел, а третий его взял... и съел. Потому что был круче. Тут и сказочке конец. Хотя на деле неизмеримо больше таких текстов (произведениями их назвать как-то язык не поворачивается), где герой и третьего героя победил и что-то там такое добыл. Потому как читатель любит счастливые... м-м... энды. А еще — продолжения. Но суть от этого не меняется.

Откровенно говоря, я берусь опубликовать в «Пороге» (и публикую) даже такие произведения, где и идея не нова, и сюжет достаточно шаблонен, но где присутствует то, что можно назвать художественностью. Где имеешь дело именно с литературным произведением, а не текстом. Хороший, сочный язык, образность, своеобычность, ассоциативность, мыслеемкость и всякое прочее — ну, вы, надеюсь, меня понимаете, — а не на уровне «он пошел», «он ударил», «утвердительно кивнул своей головой» и т. д. С этим делом у многих начинающих проблема (еще раз подчеркну: сужу, в основном, по текстам, поступающим в «Порог», хотя как член жюри конкурса, который дважды в год проводит московский КЛФ, читаю и другие тексты).

Просто убивает обилие штампов. Ребята, старайтесь писать по-своему, избегайте этих бесконечных «звонко щебечущих птиц», «побелевших костяшек пальцев», «потемнения в глазах» и прочая.

Повторяю банальный совет: больше читайте «классиков», перечитывайте, не столько уже следя за развитием сюжета, сколько изучая технику письма; не ЧТО написано, а КАК написано. И пробуйте писать образно, в своем стиле — и просто (но не в смысле «примитивно»!), без излишней вычурности, украшательства. Напомню карамзинистов: «Пестрые толпы сельских ореад сретаются со смуглыми ватагами пресмыкающихся фараонид». А проще написать: «Деревенским девкам навстречу идут цыганки». Или из Марлинского: «Ощипанные гуси, забыв капитолийскую гордость, словно выглядывают из возов, ожидая покупщика, чтобы у него погреться на вертеле». То есть: «продаются гуси»... Но простоты типа «он пошел и пришел», конечно же, тоже следует избегать.

О! Пока искал эти цитаты, наткнулся на кое-что еще. По воспоминаниям В. Катаева, Бунин сказал, что настоящий литератор испытывает отвращение, положив перед собой чистый лист. Если вы испытываете нечто подобное — значит не сомневайтесь: вы обязательно будете настоящим фантастом! :-)

Теперь два слова о стиле, причем не свои два слова, а С. Наровчатова (думаю, начинающие фантасты тоже знают такого): «Выработка стиля заполняет первые годы писательской деятельности, работа над стилем продолжается всю жизнь. И это при непременном условии природной художественной одаренности. Без нее самые отшлифованные произведения — мертворожденные дети».

Что, кое-кто приуныл? Но я же говорил где-то в начале этого «винегрета», что на каждую цитату найдется «противоцитата». По мнению небезызвестного московского «корчмаря», «научить писать можно любого. Каждого! Как каждого можно сделать мастером спорта, научить играть на скрипке или рояле». Так что выбирайте сами, чье мнение вам более по вкусу. (Замечу в скобках, что каждый, кто взялся писать, естественно, считает, что эта самая «природная художественная одаренность» у него наличествует...).

Пойдем дальше. Избегайте однотипности, одноликости персонажей, картонности непременных красавцев-героев и уродов-злодеев. Да, возможно, в фантастике главное — сюжет, но все-таки трудно удерживать в памяти кто есть кто в толстенном романе, если положительные герои отличаются друг от друга только именами, так же как антигерои. Кочуют из романа в роман — причем совершенно разных авторов! — одни и те же плоские серые тени, разве что одеты по-разному: один облачен в средневековые латы, другой — в комбинезон звездопроходца-покорителя галактических империй, да оружие у каждого свое (хотя и тут особого разнообразия нет: меч или бластер-импульсатор-аннигилятор).

Создать новый, запоминающийся образ — задача нелегкая (а кто сказал, что писательский труд легок?), но выполнимая. Ведь создал же Гомер Одиссея, Сервантес Дон Кихота, Гоголь Хлестакова. Почему бы и вам не попробовать? Даже если не получится дотянуться до уровня Отелло (пока?), все-таки, может быть, получится выше все того же одномерного безликого Васи Пупкина с бластером наперевес.

Итак, не герой-схема, а герой-личность, в динамике, с характером сложным, многоплановым, герой цветной, а не черно-белый. Образ нужно показывать в развитии, раскрывать в действии, с персонажем постоянно должно что-то происходить, он должен меняться... (пардон, забылся и сбился на этакий менторский тон).

Героям многих произведений молодых авторов, которые мне довелось читать, не хватает психологической убедительности, их поступки зачастую необоснованны, а порой вообще противоречат здравому смыслу. Автор заставляет своего героя поступать так, как ему, автору, нужно в рамках придуманного сюжета — и поэтому герои выглядят совершенно неправдоподобно. Таким образом, герой тут является простой марионеткой автора, а ведь он должен действовать самостоятельно. Примеров здесь можно привести тьму-тьмущую, но ведь не трактат же литературоведческий сочиняю, а набрасываю схематичные (или схематические?) заметки — поэтому ограничусь парочкой примеров, из совсем недавних. (Кстати, прямо эпидемия какая-то на слово «пара»; то и дело попадаются «пара минут», «пара метров», «пара сигарет» — но ведь все это понятия-то непарные! Другое дело, «пара ботинок»...). Прислал мне автор из Питера рассказ из серии «страшилок». Герой намерен купить остров с ну просто жуткой репутацией: в давние времена случилась там не одна ужасная смерть, прежние владельцы тоже сгинули. Страшные вещи рассказывает про этот остров экстрасенс — друг героя, ему вторит паромщик, везущий упрямого героя на остров. А герой таки поселяется в этом инфернальном месте. Может, он экстремал или вынужден поступить именно так? Нет, вполне обычный человек, и ужасается, услышав всю эту жуть. Просто он, как поясняет автор, хотел после смерти жены уехать куда-нибудь подальше от людей... Только и всего. Интересно, а сам автор поселился бы в таком месте, если бы узнал все эти страшные подробности?

Ясное дело, если бы герой не попал на остров, не было бы и «страшного» рассказа. Но тогда героя нужно сделать или действительно экстремалом, или не дать ему другого выбора, или еще как-то УБЕДИТЕЛЬНО обосновать этот его сумасбродный поступок (может быть даже временным помутнением рассудка или атрофией чувств, вызванной смертью любимой супруги — когда все по фигу...)

Повесть одного подмосковного автора рассказывает о том, как злодеи-кочевники стараются изжить с лица планеты хороших людей. Как только эти кочевники не изощряются: и лжеколдуна засылают, и мальчика-«ясновидца», и малолетнюю княжну со свету сживают при помощи отравы (которую пьет и лжеколдун, жертвуя собой ради торжества злого дела)... Но не прошли кочевники, дали им отлуп хорошие люди. А через какое-то время собрали кочевники войско и без всяких ухищрений раздолбали хороших людей. Вопрос: а чего ж они раньше-то так не сделали? Ответ: тогда бы не было повести... (Впрочем, написана она хорошо, и я все-таки включил ее в план публикаций — потому что автор действительно ПИСАТЕЛЬ).

Отсюда — рекомендация начинающим: ставьте себя на место героя и прикидывайте, смогли бы вы, находясь в полном уме и здравии, поступить так же (если, конечно, ваш герой — нормальный человек, а не сверхкрутой супермен из «космических опер» — в худшем смысле этого термина, — где о психологичности говорить как-то даже смешно).

Написал: «космические оперы» — и вновь вспомнил С, А. Снегова, которого в начале этих винегретных заметок назвал родоначальником советской «космической оперы». Так ведь это была действительно опера! «Кармен»! (Ну как не вспомнить достопочтенного Паниковского). Опера, а не ярмарочный балаган. «Очень важна в произведении первая фраза», — вновь и вновь повторял он и всегда ссылался на «Саламбо» Флобера. «Послушайте, как звучит начало, — почти благоговейно говорил Сергей Александрович. — Это было в Мегаре, предместье Карфагена, в садах Гамилькара...»

Помню, как он сокрушался по поводу того, что ни в одном произведении «семинаристов» (Дубулты, Всесоюзный семинар молодых писателей-фантастов) он не обнаружил «второго слоя» — все произведения были плоскими, а не объемными. «Мы ломовики и лобовики», — говорил он и приводил в пример знакомую с детства (во всяком случае, моему поколению) «Голубую чашку» А. Гайдара. Потом я перечитал этот рассказ: массаракш, а ведь точно! В детстве-то этого не замечаешь, а взрослые не читают «Голубую чашку». Речь идет не об иносказании, не о «Эзоповом языке», а именно о втором слое, идущем параллельно с первым, переплетающемся с ним. Задача, конечно же, сложная для начинающих — но пусть она станет вершиной (или одной из вершин), к которой нужно стремиться.

А вот дидактичность, напротив, — это не вершина, а яма, в которую лучше не падать. Не стоит поучать читателя, не стоит считать его глупее автора. Известный писатель С. Антонов говорил, что художественную идею он, еще будучи литкружковцем, представлял себе «как нравоучение, как мораль басни». А идею-то надо показывать посредством художественного образа, через героя, а не давать в конце, как в оригинале «Сандрильоны» (более известной как «Золушка». Кстати, в дальнейшем мораль из окончания сказки исчезла).

Помнится, на одном из Всесоюзных семинаров Святослав Логинов при обсуждении здорово врезал мне сразу за две мои повести. «Из каждой строчки прет классное наставничество, — сказал он. — Повести дидактичны, в них прослеживается четкая мораль; она формулируется где-то в середине, и дальше идет иллюстрация морали». Записал я эти его слова... Обидно было, конечно (всегда считаешь свои вещи гениальными!), но зато урок я получил очень хороший. А люди-то какие были в нашей группе: Юлий Буркин, Алан Кубатиев, Лев Вершинин, Сергей Иванов (это который из Риги)... Увы, отошли те времена, когда ежегодно проводились такие семинары молодых писателей-фантастов — не конвенты и фестивали (которые тоже по-своему, безусловно, хороши), а именно учеба, взаимное чтение произведений, их разбор (не разборки!), советы...

Ладно, взгрустнул — и пойдем дальше. Немалое значение в восприятии фантастического произведения играет внимание автора к деталям, вызывающим у читателя ощущение достоверности, подлинности фантастического. И вообще деталями не стоит пренебрегать (хотя и перегружать ими произведение тоже, наверное, не стоит). Приведу почти классический пример из «Войны миров» Г. Уэллса. Помните, снаряд угодил в боевой треножник и в клочья разнес марсианина — но сам треножник устоял. «Никем не управляемый, с высоко поднятой камерой, испускавшей тепловой луч, он быстро, но нетвердо зашагал по Шеппертону. (...) Чудовище стало теперь слепой машиной разрушения. Оно шагало по прямой линии, натолкнулось на колокольню шеппертонской церкви и, раздробив ее, точно тараном, шарахнулось, споткнулось и с грохотом рухнуло в реку». Вот картинка так картинка! А ведь Уэллс сегодня подзабыт...

Что делает эту сцену особенно вещной, конкретной? Именно удачная деталь — колокольня, в которую врезался марсианский треножник. Одновременно Уэллс применяет здесь и принцип характеристики неизвестного через известное: колокольня, которую, словно тараном, сокрушил боевой треножник, позволяет читателю представить размеры и мощь этой фантастической машины. (Этот пример я взял из книги Н. И. Черной «В мире мечты и предвидения»).

Не знаю, насколько справедливо будет следующее утверждение, но все-таки выскажу его. Возможно, это дело вкуса. (Как я обычно отвечаю авторам: «Я отнюдь не претендую на роль Верховного Судии и Истины в последней инстанции»). Мне не очень по душе, когда действие развивается линейно, без перебивок, без экскурсов в прошлое, без забегания вперед, без описания одного и того же события разными персонажами. Совет это или не совет — решать самим начинающим авторам.

Опять же вспомню С. Снегова. «Глагол — энергия речи, — говорил он. — Употребляйте поменьше прилагательных, побольше глаголов. — И тут же добавлял: — Хотя, в общем-то, это личное дело каждого».

А вот в чем я абсолютно уверен, так это в том, что ни в коем случае не стоит делать фантастическое произведение простой демонстрацией-манифестацией какой-либо научно-технической (или полунаучно-полутехнической) идеи. Да, такая идея может быть стержнем, основой сюжета, его каркасом — но не более. Читатель должен видеть не скелет, а симпатичное, в меру упитанное существо в расцвете лет и сил... А вообще, описание всяких технических устройств не входит, по-моему, в перечень «должностных обязанностей» фантастической литературы.

О, кстати (вернее, совсем некстати, но у нас же винегрет!), просматривая свои старые записи, обнаружил ответ С. Снегова на вопрос кого-то из «семинаристов» насчет того, много ли трупов должно быть в фантастическом произведении. «Увеличение количества трупов ослабляет впечатление от трупов», — таков был ответ. Автор начинающий, доложу вам, нынче пошел ох какой кровожадный! Рассказ на две-три журнальные страницы, а народу положено-ухайдокано немеряно. А ведь есть такое соображение (сошлюсь на свой роман «Вино Асканты» — к черту скромность! И все равно его нигде не найти — у самого последний авторский экземпляр «зачитали» с концами), что литературные миры воплощаются в какой-то иной вселенной, и убиенные авторами персонажи вновь умирают... Так давайте будем гуманными, господа. Мы ведь, между прочим, тоже вполне можем оказаться чьими-нибудь литературными героями, и если создавший нас автор столь же любит лить кровь...

Стоп, закругляюсь с этим пунктом! Потому что мысль не стоит топить в многословии. Существует мнение, что читатель не любит длинных рассуждений, ему действие подавай, «экшн». Побольше динамики! Поменьше заумных рассусоливаний! Потому как если читатель умишком ниже вас — ваши рассуждения ему неинтересны. Если выше — тоже... Как говорится, «это тезис спорный», но на всякий случай надо иметь его в виду.

Равно как и другой: «не нужно грузить читателя своими мыслями». Вот что пишет по этому поводу один московский литератор: «Никому ваши мысли на хрен не нужны. Даже если считаете их замечательными. Даже гениальными. Способными спасти мир и цивилизацию. [Не следует ли из этого, что и эта вот мысль данного литератора тоже «никому и на хрен?..» — А. К.] (...) У каждого читателя их своих вагон и две тележки. Замечательных, гениальных, небывалых. Каждый грузчик у пивной скажет вам, как спасти мир, цивилизацию, поднять курс рубля и вылечить СПИД. Понятно, свои идеи и мысли он считает заведомо интереснее. Почему? Да потому что свои!!! А не какого-то Хэмихуэя. Эту горькую истину надо запомнить накрепко. Иначе бросайте такое дело, как литература, сразу».

Я не буду комментировать этот пассаж. Тут каждый должен определиться сам.

Еще один «методический совет», который можно принимать или «послать на хрен»: не злоупотребляйте диалогами (хотя есть ли тут мера, и кто ее, эту меру, знает?). А вот более конкретно (С. Снегов): не объясняйте в диалогах то, что нужно знать читателю, но что хорошо известно самим беседующим персонажам; не делайте диалог источником информации — это дешевый прием, признак провинциальности литературы.

Добавлю: читайте сочиненные вами диалоги вслух. Смогли бы вы так изъясняться в реальной жизни? Диалоги, между прочим, — одно из самых слабых мест поступающих в «Порог» произведений.

При всем разнообразии мнений встречается подчас и удивительное единодушие. Разные писатели высказывались по этому поводу разными словами, но суть одна. «Прочитай фразу и посмотри, что можно из нее выкинуть, чтобы фраза не рассыпалась», — советует И. Бабель (тот, которого путают с Бебелем). «Сокращай беспощадно!» — предлагает С. Снегов. «Молодому писателю нужно испытывать если не радость, то хотя бы чувство удовлетворения, когда он находит лишнюю строчку и зачеркивает ее», — говорит С. Антонов, призывая не лить «водичку». «Вычеркивай к такой матери те слова из уже написанной фразы, без которых можно обойтись», — без обиняков рубит Ю. Никитин.

Отмечу, что подавляющая часть моей редакторской работы заключается именно в этом занятии. И произведения от этого не только не страдают, но и выигрывают — это не только мое мнение, но и мнение самих авторов, прошедших «обрезание». Путин, вон, говорил, что в Москве есть специалисты по этому делу. Ан не только в Москве! В Кировограде тоже! :-) (Эх, а сам-то я из Твери, поэтому с удовольствием публикую произведения земляков — даже если они не очень мастерски написаны).

Довольно интересную, на мой взгляд, «Шпаргалку писателя» составил Василий Купцов. Приведу ее практически полностью (почти без редактирования) и надеюсь, что составитель не будет в претензии за перепечатку. (Василий, как там Мытищи? Чаек, небось, попиваешь «близ Москвы»?).

Однажды «Юрий Александрович Никитин, в попытках передать какую-то часть опыта начинающим фантастам в моем лице, рассказал, как записал крупными буквами на бумажке и повесил прямо над рабочим столом кое-какие напоминания. В частности: «не забыть упоминать цвета», «указать, какое время года, суток», «погода, осадки», «помни об употреблении сравнений». Методика работы выглядела крайне просто — пишешь какой-нибудь там роман или эпопею, ненароком поднял глаза — и замечаешь, что набил уже целую страницу, а все описания на ней — черно-белые, и ни одной метафоры! Поработаешь так годик с напоминалкой у носа — и начинаешь уже автоматически вставлять и цвета, и запахи, и о солнцепеке с дождем не забудешь, а уж литературные сравнения сами через каждые десяток-другой строк выскакивать будут».

Вот какая «шпаргалка» висела у В. Купцова в 1999 году:

1. Время года (1 раз). 2. Время суток (1 раз в эпизод). 3. Погода, осадки (1 раз в эпизод). 4. Цвета (по всему тексту). 5. Запахи (по всему тексту). 6. Вкус. (Не указано. — А. К.). 7.Тактильные ощущения — необязательно. 8. Температура (воздух, вода, металл) — необязательно. 9. Болевые ощущения — необязательно.

«Вероятно, стоит подумать и о том, чтобы не забыть описать внешность героев», — замечает В. Купцов.

10. Убрать глупые «свой, своя, свои...» 11.Убрать лишние «был, были...»

«Пункты 10-11 указывают на те слова-паразиты, употреблением которых грешат практически все начинающие. (...) Не стоит лазить «своей рукой в свой карман». Что же до обилия «был-были», то не стоит употреблять [вероятно, имелось в виду «уподоблять». — А. К.] текст русского автора машинному переводу с английского».

12. Исправить предложения, где на одно подлежащее приходится несколько сказуемых («гусеницы»). 13. Проверить, одинаковы ли времена у глаголов в одном абзаце. 14. Проверить, в одном ли стиле написан текст.

15.Убрать «видимо». 16. Убрать «действительно». 17. Убрать «однако». 18. Убрать «впрочем».

«Пункты 15-18 — список слов, которых следует всячески избегать в речи от автора, — поясняет В. Купцов, — в диалогах героев — пожалуйста! Скорее всего, список стоит дополнить».

Однако, я не согласен с Василием. Впрочем, сколько людей, столько мнений. Видимо, каждому — свое... Действительно, эти слова могут быть неотъемлемыми элементами стиля — я, например, очень люблю слово «впрочем» и частенько им пользуюсь именно в авторской речи.

19.Проверить, использованы ли сравнения.

В. Купцов: «Для некоторых начинающих авторов мысль о том, что употребление метафор является едва ли не первейшим признаком литературного произведения, может оказаться новой...». (А вот здесь — полностью согласен).

20. Обработать программой «Свежий взгляд».

«Это тоже — на мой вкус, — замечает В. Купцов. — Программа выделяет одинаковые кустки слов, находящихся в «опасной близости». Например, одно и то же слово, повторенное дважды в одном предложении. Программа очень помогает при авторской правке текста. Но кому-то употребление компьютерных программ против шерсти. Нет проблем — выкидывайте этот пункт!»

Да, хотя я кое в чем с Василием не согласен, но в целом «шпаргалка» действительно может принести какую-то пользу. Возможно...

...И вот произведение написано. Что делать дальше? Сразу бомбардировать издательства?

Вновь обратимся к Льву Толстому. А он советует написать в первый раз, затем переписать, чтобы расставить мысли, затем еще раз — чтобы расставить слова... Что, в лом? А-а, вот потому-то мы и имеем те книги, которые имеем.

Если нет желания переписывать вещь два-три раза, целесообразно хотя бы отложить ее на некоторое время и заниматься чем-то другим (писать что-то другое). А потом ее перечитать — и устранить пропущенные ранее погрешности.

Можно дать прочитать рукопись сведущим людям, знающим толк в русском языке, литературе вообще и фантастике в частности. Если эти люди — друзья автора, лучше не говорить им, кто это написал: друзья по-настоящему покритиковать не смогут. Впрочем (Василий, привет!), смотря какие друзья.

И последние крохи винегрета, которым я вас, поди, уже вконец задолбал. Это уже не пожелание, а самый недвусмысленный и категорический совет: если вознамеритесь присылать свою нетленку в «Порог», обязательно хоть немного расскажите о том, кто вы и откуда. То бишь снабдите текст сопроводиловкой. Не знаю, как другим редакторам, а лично мне гораздо приятнее, что ли, работать с авторами, о которых я знаю хоть что-то кроме имени или псевдонима. А вот когда приходит текст (по почте или «мылом»), где значится только «И. Иванов» — и все, ни «здравствуйте» тебе, ни «до свидания», то меня, знаете ли, несколько коробит.

...Ну что ж, вот и весь винегрет. Теперь слово за вами, молодые-начинающие. Только не надо спешить — места на Олимпе всем хватит...

2003
© Алексей Корепанов

---

песня вечера Blondie "Call me"

---

картиночки

Искала картинки по бличу, нашла карты блич. 52 штуки от двойки до туза, четыре масти. вот некоторые из них


Ишшин здесь такой брутальный....ох и ах.


Не зря в одном из своих фанфов я назвала Чада самым сексуальным из компашки Ичиго.


Тоусен мне всегда нравился.


Нему тоже.


Здесь он на себя не очень похож, но все равно красавец!

!
Уля, я люблю тебя.


Гламурный подонок и этим все сказано.

@музыка: тишина

@настроение: тревога

@темы: картинки, блич

---

Белая волчица

Автор:ranna
Бета:нет
Название: Белая вочица
Аниме:наруто
Жанр: сонгфик
Рейтинг: PG
Пейринг: Акамару
Дисклаймер: мир принадлежит Микимото, песня "Белая волчица" группе "Театр теней"

Его нос щекотали десятки запахов. Но он смог таки уловить тот единственный, что привел его себя. Знакомый, горький запах.
Был однажды я в горах
Горы, покрытые вековыми лесами, с пустыми заснеженными вершинами. Они пришли туда, что бы испытать свою силу, а испытали силу их дружбы.
Белый снег-резь в глазах
Слияние с природой и тяжелые тренировки. Испытание холодом. Испытание одиночеством. Испытание молчанием.
Брел к вершине сквозь туман
Другу было тяжелее. И проще. У друга был он. Лечь рядом, согреть. Отдать часть силы. Отдать часть веры.
Слышу хруст-кто же там
Они были у водопада, а потом бежали, согреваясь после купания. Когда его носа впервые коснулась эта горечь.
Сколько осталось пройти мне шагов
Скоро ли встречусь с царицей лесов
Она стояла на большом сером камне. Белая как снег, что кружился вокруг. Сила. Мощь. Дикость. И горький, горький запах, что манил к себе сильнейших. Что бы сразиться. Ради нее.

Я бывал в местах, где много синих рек
Я бродил в лесах, где днем не виден свет
Друг. Друзей не оставляют. Они снова шли рядом. В тени больших деревьев. Они были сильны. Они пахли кровью. Но он почуял запах. Горький запах.
Чуял будто зверь-она следит за мной
Белая волчица-древний дух лесной
Она рядом. Она здесь. Она - его. Он - ее. Дикость. Сила. Горечь. Друзей не оставляют.
Стоит мне закрыть глаза
Слышу вой-здесь она
Лес. Он везде. Он – его жизнь. Она живет в нем. Он видит луну. Он слышит ее.
Даже в самом страшном сне
Этот волк верен мне
Белый пух. Как белая шерсть. Летает. Явь и сон. Она здесь. Она рядом.
Сколько осталось пройти мне шагов
Скоро ли встречусь с волчицей из снов
Хруст веток. Под сильным телом. Рык. Блеск красных глаз. Белые клыки. Белая шерсть. Острые когти. Сила. Мощь. Красота.
Я бывал в местах, где много синих рек
Я бродил в лесах, где днем не виден свет
Вкус крови. Запах смерти. Я знаю их. Вкус крови. Запах смерти. Мы знаем их. Лес – дом для сильных.
Чуял будто зверь-она следит за мной
Белая волчица-древний дух лесной
Сила. Мощь. Дикость. Верность. Друзей не бросают.

- Куда постоянно пропадает Акамару?
- Не знаю. Но он всегда возвращается.

@темы: наруто, фанфик

---

Сегодня мне приснился кошмар, причем эротичекого характера. Зацените, я - Девид Бекхем и занимаюсь сексом с его женой Викторией. Жесть, откуда такие сны, я вас спрашиваю!

---

Песня вечера "Талисман" Кипелова. скачала сегодня утром. Жаль, но только отрывок. спасибо и за это

---

ну фто я могу сказать, с утра, преодолевая собственную непостижимых размеров лень, начала писать Тихое лето, осилив две страницы, и вплтную подойдя к хентайной сцене, я поняла, что е-мое, я не написала еще подарка. Человек старался, писал мне на день рождения фанф, а я забыла об ответе. и ведь сама вызвалась. но у меня есть оправдание - я делала контрольные работы. Воть, я даже забросила на три недели текущие мои фанфы.

---

Я меломан и это не лечится. я попрошу положить мне в гроб плеер и кучу дисков. и сотовый телефон. а пока любимая песня этого вечера - Nevermore-Enemies Of Reality

---

Бликанутый автопарк. Не знаю кто автор, но не спереть было невозможно

Лазила по дневникам, нечаянно наткнулась. Сползла на пол и, лежа на холодном полу в луже компота приняла решение - нужно тырить и размещать у себя. Однозначно



.Ичимару Гин. Психиатрическая перевозка. Что значит, у вас еще пока никто не болен? Уплачено. Впрочем, в большинстве случаев Ичимару и платы не берет, работает из любви к искусству. Девиз Котецу верен и для него, но если Скорая давит сразу и не со зла, то о Психиатрической этого не скажешь. Знак - растянутый в ширину смайлик.

Кира Изуру. Праворульный (в японских реалиях - леворульный) автомобиль немецкой сборки. Почему немецкой - потому что аккуратный, потребляет только заявленное топливо (от всяких там левых смесей грустнеет и ломается), ездит строго по правилам. Бортовой компьютер иногда подглюкивает, в основном - от несоответствия дорожного покрытия и прочих реалий заявленным в ПЗУ. Очень благодарен Психиатрической перевозке за оказанную однажды помощь, следует за ней по всему ее фантастическому маршруту, что отнюдь не улучшает состояния его микросхем. Знак: Осторожно, еду по правилам.


Кучики Бьякуя. Некоторые неблагоразумные завистники сравнивают его с катафалком. Мы решительно отметаем подобные инсинуации. Да, Кучики Бьякуя - черный, консервативный и даже в некотором роде мрачный, но он - Элита. Авто ручной сборки, в котором каждая шестеренка и гаечка отполирована до шелкового блеска. Вручную. Поколениями предков, то есть производителей, конечно. Он великолепен и бесценен. Кроме всех его видимых достоинств, есть у него и еще одно, весьма немаловажное для, хм, владельца. У Элиты нежная шелковая обивка салона. Розового цвета. Именно поэтому он никого к ней не подпускает. Ездит с достоинством, при необходимости низко летит. Знак: клеймо производителя в виде цветка сакуры. Не все дороги удостоились чести быть отмеченными как достойные колес этой живой мечты.

Абараи Ренджи. Душераздирающе-красный, весь в аэрографических узорах, Модный Пацан. От Крутого Пацана отличается большей, не побоюсь этого слова, декоративностью. Тюнинг, подсветка днища (красная, разумеется), ксенон, накладки, колпаки... в общем, вполне понятно, куда уходит зарплата обладателя. Мечтает однажды переплюнуть Элиту, но за Элитой капитал, а у Модного Пацана иногда и на бензин не хватает - после очередного апгрейда. Ездит целеустремленно, большей частью против правил - он и так хорошо заметен на дороге, объедут, а кто не объедет, с тем можно и погоняться. Знак: "Не лезь, убью нафиг".


Хицугая Тоширо. Пожарная машина. Прибывает быстро, с грохотом и воем, вечно оказывается в самых горячих точках - и решает любую проблему, в том числе и проблему слишком хорошей погоды. Знак: осторожно, льдины с неба.

Мацумото Рангику. Моднющая дамская машинка с вооооооот такими обводами. Глянцево-золотистая, хромированная, утюнингованная по самые колпаки. Перемещается целеустремленно и быстро, в особенности при необходимости удрать от Пожарной машины, следующей за ней по пятам с душераздирающим ревом. Знак: две очень крупные фары, и как вам не стыдно, это вовсе не силикон.




Зараки Кенпачи - Белаз. Классика жанра: выскочить на перекресток, убедиться в отсутствии второго Зараки, продолжать движение. Знак - Уступи дорогу ПРЯМЩАС! К стенам при этом рекомендуется не прижиматься, стены, они хрупкие, а Белаз большой. Ездит хаотически, самонаводится на себе подобных.

Ячиру, конечно, скутер. Ярко-розовый гламурный скутер конфетной расцветки, возникает из ниоткуда, проносится с дикой скоростью и пропадает, оставив за собой след из разрушений и фантиков. Принцип езды - броуновское движение, знак - Осторожно, дети на дороге, а кто не спрятался, они не виноваты!
Ячиру-скутеру многие хотели бы пожелать ездить где-нибудь в обесшинигамленных районах, но у нее есть Белаз...

Маюри Куротсучи. Опасный груз. Если точнее - цистерна с опасным грузом. Снабжен соответствующей маркировкой, в случае ЧП способен в одиночку устроить локальную экологическую катастрофу. Знак: Биологическая опасность, перевозка агрессивных жидкостей и газов.

Куротсучи Нему. Изящная черная машина сопровождения с очень тихим мотором. Ездит строго за "опасным грузом" и иногда подбирает пострадавших.

Унохана Рецу. Передвижной реанимобиль, иногда преобразующийся в летучий госпиталь. Никогда не включает сирену и мигалку, но в искусстве оттеснить прочих в сторонку с дороги ей равных нет.

Котецу Исане. Автомобиль скорой помощи. "Сами едем, сами давим, сами помощь подаем". Стандартная медицинская маркировка и поразительная способность прибывать к больному после того, как природа сама решила, жить ли ему или отдать концы. Впрочем, констатировать летальный (или витальный) исход способна.


Кьераку Шунсуй. Свадебный Лимузин. Вечно в цветах, лоснится, пахнет шампанским изнутри и снаружи. Основательный тип. Поговаривают, что и заправляют его вовсе не бензином, но, правда это или нет, а на колесах Лимузин держится крепко даже при концентрации алкогольных паров, превышающей все и всяческие ПДК. Знак: перечеркнутая бутылка. Пустая, потому и перечеркнута.

Исэ Нанао. Черная Официальная Машина. Может использоваться в любой формальной обстановке, но и загулявший лимузин способна вернуть в стойло, то есть, простите, в гараж. Несмотря на встроенный GPRS, питает страсть к старым бумажным картам, с пачкой которых и перемещается. Строго по маршруту, разумеется. Знак: государственный флаг.

Укитаке Джуширо. Шикарный белый Роллс-ройс тыща какого-то года. Какого - он и сам забыл, но хорошие машины с возрастом только прибавляют в цене. Никаких новомодных тюнингов, он выше этого. Он даже ремонт делает неохотно, и поэтому иногда барахлит - тогда к нему приезжает Лимузин и отпаивает. Бензином, наверное. Пара мелких мотоциклетов рядом служит единственной цели: чтоб никто, упасите ками, не поцарапал сие сокровище. Знак: фирменный знак Роллс-ройс, имеет приоритет даже над дорожной разметкой.

Ямамото Генрюсай. Базовая установка "Катюша". Без вариантов. Она даже не ездит - зачем? По слухам, машина сопровождения "Катюши" снабжена боковыми шипами над колесами - ну так, на всякий случай, - но пострадавших от них пока не наблюдалось. Знаки? О чем вы? Наш знак - стрелочка на карте!

Сой Фонг. Черный воронок. Приезжает тихо, ночью, иногда в компании таких же, как она, но поменьше рангом, быстро грузит в себя покушающихся на государственный строй и увозит. Куда? Вам что, тоже захотелось?

Оомаэда Маречио. Полевая кухня, она же передвижной Макдональдс, она же мусоровоз. Ездит и жрет. Жрет и ездит. Оставляет за собой след из шкурок, крошек, оберток и прочего. Ходят смутные слухи о том, что Мусоровоз работает в смычке с Черным воронком и утилизирует врагов народа, но это не доказано. Знак: осторожно, дорожные работы.

Шиба Кайен. Спортивный "Ягуар" со склонностью к обучению подрастающего поколения искусству фигурного подрезания Пустых с летальным для них исходом. К сожалению, разбился, пытаясь спасти свою супругу (Мияко Шиба, классическая модель "Форд" того любого цвета, который черный, и соответствующего характера). Эта пара - классический пример того, что о мертвых можно говорить хорошо не только по причине их отсутствия в мире живых.

Хисаги Шухей. Он мало того что Внедорожник, он еще и Внедорожник в стиле хайтек: немного странный, агрессивный, очень прочный и молчаливый. Такой не станет гудеть от нечего делать, суета на дороге - не его стиль; Внедорожник ездит быстро и туда, куда считает нужным. Может изрядно напугать, блеснув из темноты всеми своими стальными накладками-шипами и эмблемой, смещенной от центра капота на крыло. Из темноты он, кстати, блестит регулярно, потому что единственный, кого он в свое время сопровождал... короче, читайте следующий пункт.

Тосен Канаме. Стелс. Это даже не машина, это нечто среднее между машиной и самолетом. Как он ездит, загадка для всех - стекла у него затонированы дочерна, фар нет, стопсигналов и прочих световых элементов тоже. Но не врезается ни в кого, если только не ставит это себе за цель. Очень не любит Белаз за рев, общую безалаберность натуры и презрение к ПДД. Знак: слепой водитель.

Хинамори Момо. Мини, причем сугубо женское мини. Юркая, верткая, шустрая и бибикает. Появляется там, где не ждешь, обычно разрушений не причиняет, но уж если ее вывели из себя... Способна поехать по встречке задом со включенным противотуманным фонарем, если того требует натура, и пусть ей будет хуже! Когда же хуже становится, Мини смотрит на окружающих чрезвычайно печальными фарами и роняет капли масла так отчаянно, что даже суровые дальнобойщики, только что проклинавшие дуру-бабу последними словами, ругаясь, грузят ее. В кабину. Потому что в фургоне ей холодно и тошно. Знак: дзори на каблучке.

Айзен Соуске. Если есть машина, за которой женское мини поедет в огонь, воду и мимо стационарного поста ГАИ, то это, конечно, Мерседес. Да-да, тот самый, А-класса, который Бенц и "Следуй своей звезде!" И то, и другое Звездный Бенц умеет прекрасно: если уж бенцнет, то до смерти (хотя женскому мини и тут повезло), ну и стремления к звездам у него не отнять. Иногда, впрочем, это звезды на гладком лакированном фюзеляже. Практика показывает, что даже небольшие изменения внешнего дизайна Звездный Бенц только красят. Знак: Лучше уступи дорогу. Безопаснее как-то.

Кучики Рукия. Ну разумеется, это боевая машина пехоты - в самом лучшем смысле этого слова. Больше никто не способен в кратчайшие сроки притащить с грунта такой дружный военный коллектив. Небольшая, но вместительная (способна незаметно таскать внутри себя оружие массового поражения), очень устойчивая. Когда-то была ученицей Спортивного Ягуара, так что пустых подрезает на раз. Знак: Военная колонна.

Шихоуин Йоруичи. Гоночный карт. Разгоняется в долю секунды, остановить - ну рискните, кому не жаль здоровья. На капоте нарисована черная кошка в короне, на двойную удачу. Куда едет Йоруичи, иногда неизвестно даже ей самой, ее кайф - в процессе, а не в результате. Знак: скоростная трасса со следом кошачьей лапки.

Урахара Киске. Шибко Научная Машина. Что там таится в ее недрах, никто не знает. Он и сам не знает, однако это вовсе не мешает ему лазить в собственное (а иногда и чужое) нутро за особенно интересной микросхемкой. Как ШНМ перемещается, знает только господь бог, ну и Эйнштейн догадывался временами. Периодически оно мигает, жужжит, коротит, обесточивая район, но и пользу приносит. Сложнозамаскированную. Основное назначение ШНМ остается загадкой. Знак: Осторожно. Идут испытания.

Мадараме Иккаку. Крутой Пацан. Цвет металлик, полировка занимает уйму времени, но Пацан на нее времени не жалеет, ибо ноблесс оближ и все такое. Трогательная розовая подсветка фар образуется самопроизвольно после вчерашнего. Ездит агрессивно, пытается обогнать каждого, кто посмел выехать на ту же дорогу, питает уважение к Белазу - за размеры и общую крутизну. За уважение и страдает - ибо перед Скутером бессилен, и тот может сколько угодно дергать его за антенны и скакать по бамперам.


Куросаки Ичиго. Это не авто. Это боевой вертолет, да-да, как в "Апокалипсисе наших дней" славного товарища Копполы. И не меч это, а лопасть. Пока Боевой Вертолет ею крутит - все хорошо. Плюс он способен подняться с пятачка, сесть вообще куда угодно, всех хорошенько ослепить рыжим фонарем, порезать очередями - и все это ради мира на земле, и чтоб никто не ушел обиженным.

Квинси. Оба скопом, ибо ТТХ практически совпадают, только альфа-версия постарше и с большим количеством понтов. Квинси - это Мицубиши. Которые "безупречная японская собранность". И так оно и есть. Надменные аккуратисты с несколько пижонскими замашками, но свое дело знают и делают. Ездят по собственноколесно проложенным маршрутам, потому что они - сами по себе и лучше знают, что делают. Знак - стрелка, она же "направление движения". Единственно правильное, конечно.

Орихиме Иноуэ. Совершенно очаровательный дамский вариант джипа. Такой мини-джип, аккуратненький, миниатюрный, твердый, хотя и осторожный - и при этом обводы как у Рангику. Оснащен мощной встроенной аптечкой, системой защиты окружающих и тормозами, способными отменить даже случившееся дтп. Знак: "Помощь на дороге".


Заэль-Аполло Гранц. Ядовито-розовый, весь в стразах, начищенный до зеркального сияния - и при этом внутри у него сам черт ногу сломит, на чем работает - хез, но явно с примесью ЛСД, потому что... ну, потому что. Знак - не знак даже, а плакатище с социальной рекламой о вреде психотропных веществ. На него Заэль любуется с особенным чувством превосходства.

Улькиорра Шиффер. Вот это - Катафалк. Белый. Потому что японский траур белоснежен, изысканен и вообще. Ездит неторопливо, но мистическим образом успевает везде - и при этом лучше бы не успевал, потому как кому понравится, если к нему приедет Белый Катафалк с зелеными фарами? Знак: "Кладбище поблизости".


Гриммджо Джаггерджек. Асфальтовый каток (спасибо за идею). Кое-где покрашен голубой эмалью. На капоте зачем-то прицеплен экскаваторный ковш. Ездит, как ни странно для катка, очень быстро, и оставляет за собой не ровную поверхность, а ужасающий постапокалиптический рельеф. Чем питается - неизвестно, подозреваю, что вертолетным топливом. Иногда обрастает бронированными пластинами. Знак: "Осторожно, закатывают в асфальт". И тоже - сущая правда

@темы: блич, фанфик

---

результаты двух тестов.

Если вы отвечали на все вопросы то, что в голову приходило, значит вы - Муми-мама

Мама, совершенная как сама земля. О такой мечтают одинокими вечерами все маленькие сиротки на свете. Она никогда не отчаивается и во всех находит хорошие стороны, и принимает всех такими, какие они есть. Она готовит, шьет, убирает - не лучше, чем другие мамы, но зато ей не приходит в голову требовать благодарности и считать себя вправе лезть в чьи-то дела. Все, что ей нужно - это, чтобы рядом были те, кто сойдет за детей. Но когда их нет, и она остается одна - ее это, по правде говоря, не то чтобы слишком огорчает... Одной ей тоже неплохо. Она может заботиться даже об идеях и вещах.

Пройти тест

Поздравляю!!! Ты выбрал... Naruto

Чудо, а не аниме, влюбляешься в него уже после 15-ти просмотренных серий...или даже раньше (ну, у меня так было). Аниме про отношения между ниндзя:любовь,дружба, служба и т.д. Но главное это техники ниндзя, у каждого свои, да и просто интересные бои. При этом аниме не лишено юмора!^_^

Пройти тест

---

Проснувшись ни свет ни заря, примерно часа в четыре, я пошла на кухню. и что я там сделала? а вот что.....